Имение Кухтичи Марии Магдалины и Николая Вацлава Радзивиллов.

Имение Кухтичи находится к югу от Минска рядом с современным районным центром городом Узда. Несмотря на такое месторасположение, история этой усадьбы, которая известна нам с 16 века, тесно связана с другим знаменитым историческим центром Беларуси – городом Несвижем.

Первыми известными владельцами кухтичского имения были братья Ковечинские. А один из этих братьев – Матвей Ковечинский в середине 16 века был приближённым могущественного несвижского князя Николая Радзивилла Чёрного. С конца 1550-х гг. Матвей Кавечинский стал начальником несвижской кальвинистской типографии, в которой была издана первая на территории Беларуси книга  – известный «Катехизис» Симеона Будного.

Как известно, Будный замышлял и выпуск специальной Библии с авторскими комментариями к её тексту, однако после смерти Николая Радзивилла Чёрного в 1565 г. возможностей для этого в Несвиже уже не было. В 1571 г. сын Радзивилла Чёрного Николай Криштоф, став католиком, изгнал и Будного, и братьев Ковечинских из города вместе со всем их печатным добром.

Будный отправился по Беларуси в поисках спонсоров для издания, а Ковечинские перебрались в собственное имение в Кухтичах. Библия Симеона Будного всё-таки была издана в 1572 году. Причём, похоже, именно в наших Кухтичах. По крайней мере, в заключении к изданию, кроме посвящения покойному Радзивиллу Чёрному написано: «Писано во Узде, року от нарождения Сына Божьего 1572, месяца июня 30 дня». Как вы, наверное, понимаете, «во Узде» написано как привязка к ближайшему наиболее крупному из владений Кавечинских населённому пункту.

К тому времени Матвей Кавечинский уже умер и типографией владели два других брата – Гектор и Альбрехт. Их время безвозвратно уходило. Победа контрреформации в Великом княжестве Литовском с каждым годом становилась всё более очевидной.

Кавечинские в своём имении были словно осаждённые в крепости. Это настроение отпечаталось в архитектуре чудом дошедшего до наших дней здания из комплекса усадьбы того времени – кальвинистского сбора. Кавечинские в его строительстве не отставали от прочих шляхтичей ВКЛ, всегда, строивших в своих имениях храмы для молитвы.

В данном случае был построен кальвинистский молельный дом. Здание это было совсем небольшим – видимо, только для жителей усадьбы. В плане это была двенадцатигранная ротонда с небольшим, но мощным фасадом. Стены сбора были толщиной в полтора метра!

 В конце 16 века хозяином Кухтичей стал Ян Ковечинский – сын кого-то из этих трёх братьев, - а после него Кристоф Ковечинский. Криштоф повторил судьбу Николая Радзивилла Сиротки: рождённый в протестантизме он стал верным католиком, основателем католических миссий и костёлов в своих владениях.

Сбор в Кухтичах Кристоф Ковечинский приказал освятить как католическую часовню. У Криштофа Ковечинского была сестра Барбара Констанция, которая вышла замуж за князя Самуэля Друцкого-Горского. Бог даровал ей долгий век жизни, и ей было суждено стать последней владелицей Кухтичей из Ковечинских.

В 1690 году от Барбары Друцкой-Горской усадьба перешла к Аполлонии Завише, и теперь на несколько столетий стали родовым поместьем этой шляхетской фамилии герба «Лебедь». К началу 19 века имение Кухтичи включало в себя территорию практически всего нынешнего Узденского района. В это время к обустройству центральной усадьбы всех этих владений приступил Казимир Завиша – камергер его королевского величества Станислава Августа Понятовского, генерал королевского войска.

Ему удалось создать поистине великолепный двор, открытый для частых дворянских гостей со всех окрестностей. Наш старый знакомый кальвинистский сбор (а тогда уже католическая часовня) был реконструирован в усыпальницу итальянским архитектором Карлом Спампани, который был, пожалуй, наиболее почётным зодчим в белорусских усадьбах того времени. К двенадцатигранной ротонде была пристроена кубическая апсида, а к главному фасаду – две цилиндрические башенки.

Над входом была построена звонница, на которую вели витые лестницы в башенках. Суровый протестантский облик здания также был изменён. В декоре были добавлены лепные гирлянды, декоративные бойницы, пилястры, а над входом был размещён лепной геральдический картуш. И конечно же, был создан склеп-усыпальница, который разместился под алтарём.

 Предполагается, что Карл Спампани был также и архитектором центрального усадебного дома, построенного в Кухтичах в стиле классицизма в начале 19 века.

Дом состоял из трёх частей – главного корпуса и двух боковых флигелей, объединённых друг с другом колонными галереями (нечто подобное было в знаменитом дворце Сапег в Ружанах). Центральная часть главного корпуса выделялась дорическим четырёхколонным портиком с треугольным фронтоном, на который поднимались по широким каменным ступеням.

Войдя в дом, гости оказывались в великолепном бальном зале с высокими окнами, которые позже в период распространения неоготики были переделаны в соответствующем стиле. Кроме этого зала, внутри дом имел ряд комнат-салонов с чудесным лепным декором, дубовыми панелями, антикварной мебелью. К парадному двору вела необычайно широкая (до 16 метров) аллея, которая начиналась далеко в поле.

Аллея проходила через въездную браму и заканчивалась большим подъездным кругом обсаженном липами. В Кухтичах также был построен хозяйственный комплекс с амбарами, конюшнями и целой водной системой с водяной мельницей. Канал этой системы был длиной 3 километра. Начинался он от реки Уса, шёл вдоль западной границы усадьбы до мельничной запруды, а затем заканчивался впадением в речку Уздянку. Водяная мельница сохранилась в полуразрушенном состоянии до наших дней. Это мощное каменное сооружение обладает неповторимым колоритом старины, напоминая развалины какого-нибудь древнего английского замка!

Внушительны также и здания конюшен. Сегодня они находятся в лучшем состоянии, нежели мельница, на них положена новая металлочерепичная крыша, хотя оконные и дверные проёмы на одной из стен были ещё в советское время грубым образом изменены.

И конечно же вокруг усадьбы был живописный парк и сад, который с течением времени стал ещё более обаятельным.

В одном из мест парка был насыпан пейзажный холм с беседкой. Они, кстати, также сохранились. В течение всего 19 века усадьба Кухтичи принадлежала роду Завишей.

После Казимира Завиши, сын которого Тадеуш умер в молодые годы, усадьба отошла его дочери Валерии, которая вышла замуж за своего двоюродного брата, также Тадеуша. Их сын Ян Казимир воспринял в себя дух краёвого романтизма середины 19 века, когда в крупной шляхетской среде стало очень популярным вести исследовательские работы по изучению окружающих их владения мест, собирать разнообразные коллекции древностей.

Наиболее известными представителями этого течения стали братья Тышкевичи из Логойска, добившиеся замечательных успехов на ниве краеведения, археологии и этнографии. Но и Ян Казимир Завиша стремился не отставать от них в этом движении. Он также решил стать археологом.

Начал он с раскопок в своих родных владениях на узденщине, а затем (очевидно под влиянием стихотворений Адама Мицкевича, которыми Ян Казимир как истинный романтик не мог не увлекаться) переместился под Новогрудок на знаменитое озеро Свитязь, где в 1871 году ему удалось найти одно из древнейших поселений на территории Беларуси.

За свою жизнь, благодаря своей неустанной исследовательской деятельности, Ян Казимир Завиша собрал в своём имении богатую коллекцию предметов археологии, нумизматики и бонистики. У Яна Казимира Завиши и его жены Марии Хвилицкой было две дочери – Мария Ева и Мария Магдалина.

Последней было суждено стать достаточно оригинальной исторической фигурой. Если Ян Казимир Завиша был представителем имевшего довольно широкое распространение, течения краёвого литовского романтизма, то его дочь стала выразительницей довольно редкой в шляхетских кругах идеи – политической и культурной самостоятельности Беларуси. Да-да, уже не Литвы, не Польши, а Беларуси. Очевидно, что на её взгляды повлияла романтическая изыскательская деятельность её отца, которую она радикализировала и перенесла впоследствии в политическую плоскость.

 К счастью, увлечённость Марии Магдалины политикой не мешала ей оставаться культурным, религиозным и терпимым человеком. Её первый муж Людвиг Крысинский был поляком, основателем филиала Петербуржского товарищества поддержки сельского хозяйства в Польше. Он был предприимчивым хозяином, увлекался коневодством, живописью сбором антиквариата.

Однако, Людвиг был довольно прилично старше Марии Магдалины, и в 1895 г. она стала вдовой. К ней перешли все великопольские владения её мужа, благодаря чему она стала одной из богатейших землевладелиц края. При всём этом Мария Магдалина была не из тех, для кого деньги являются жизненным приоритетом, и она охотно тратила своё богатство на нуждающихся, занимаясь истинно христианской добродетельностью.

При её участии на тер. Беларуси и Польши были построены многочисленные сиротские приюты и госпитали, а в Варшаве на её деньги был построен костёл. Через 10 лет после смерти Людвига Крысинского Мария Магдалина вышла замуж второй раз. Её избранником стал представитель поистине великого княжеского рода Николай Вацлав Радзивилл.

Те, кто думает, что Радзивиллы просто по своей природе обречены воевать с «проклятыми москалями» (сразу вспоминают Доминика Радзивилла, неправда ли?), и в его лице Мария Магдалена нашла себе «сладкую антимоскальскую парочку», жестоко ошибётся в случае с Николаем Вацлавом.

Всю свою жизнь этот человек верой и правдой служил Российской и Британской империям, был героем русско-японской и англо-бурской войн. Агрессивно-истерический «антимоскальский» завуалированный империализм Польши не нравился Радзивиллу настолько, что он был готов симпатизировать и сторонникам самостоятельности Беларуси (что не могло не нравится его новой жене). Это привело к тому, что в среде польской аристократии молодой паре объявили бойкот, что, к сожалению, в свою очередь сильно обострило негативное отношение Марии Магдалины к Польше едва ли не до состояния ненависти.

 Радзивиллы уехали жить в Кухтичи. Там Николай Вацлав занимался собиранием местного фольклора, записи которого он отправлял в Петербуржское географическое общество, а Мария Магдалина продолжила свою политпросветительскую деятельность. Через Бронислава Эпимах-Шипило она поддерживала материально издательство "Загляне сонца і ў наша аконца”, через Александра Власова – газету «Наша ніва».

Вообще же все её спонсорские проекты трудно даже перечислить. Довольно показательным является финансирование строительства ей в 1912 году в Лондоне костёла, на который она дала деньги с условием «чтобы им не пользовались поляки». Как видно, стремление к «возрождению национальной памяти» омрачило её собственную человеческую память, в которой не осталось места ни её собственным предкам, ни первому мужу…

В 1914 году когда грянула первая мировая война Николай Вацлав Радзивилл верный своему долгу отправился на фронт, где очень скоро погиб. Мария Магдалина осталась вдовой второй раз. Далее в её биографии начинается период долгих странствий и метаний. Во время войны она ещё недолгое время жила в Кухтичах, где встречалась с представителями краёвого движения из аристократических кругов – Романом Скирмунтом и Эдвардом Войниловичем.

Затем вдова Радзивилл пробовала перебраться в Москву, в Варшаву, потом снова вернуться в Кухтичи, но, ставшая к тому времени рабоче-крестьянской, власть сделать этого ей уже не разрешила. Белорусским мужикам оказались не нужны подобные «друзья народа»… Что стало с богатейшими собраниями кухтичского дворца после включения его в «народное достояние» мне доподлинно неизвестно.

Но сами за себя любому может ответить нынешнее состояние имения, в котором новые хозяева постарались стереть всякую память о предыдущих славных эпохах. На месте усадьбы было создано ПТУ с окружающим его посёлком с гордым названием Первомайск. И следа не осталось от главного дворцового корпуса – разрозненно стоят лишь два флигеля с роскошными подземельями, в которых когда-то были кладовые и отопительные печи.

Ещё недавно они использовались ПТУ, а теперь их почему-то совершенно забросили.

В водяной мельнице были какие-то мастерские, а потом случился пожар, и теперь здание привычно разрушается. Настоящее сокровище белорусской культуры – кухтичский кальвинистский сбор\католическая часовня ещё в 2001 году был включён в международный каталог ста наиболее нуждающихся в поддержку архитектурных памятников мира (!), однако никакой поддержки ему так и не оказывается! ПТУшники о нём абсолютно никак не заботятся, как впрочем, и вообще местные и другие власти.

Почему бы тогда уже не отдать этот памятник католической церкви? Неужели просто жалко исключать из своей собственности и хочется держать такое здание хоть разрушенным, зато у себя?! А старый кухтичский парк ещё придаёт мистического древнего обаяния бывшей усадьбе. Он хранит у себя легенды и о подземном ходе в узденский костёл, и о большом кладе золотых монет из дворца, и о могиле любимой панской собаки.

Приезжайте в Кухтичи, пока ещё есть чему рассказывать вам эти предания!

Radziwill.by благодарит Дмитрия Крамущенко за предоставленную статью и фотографии.